◈ бесовская метка ◈
может поразить: всех, кроме духов
[indent]Данное проклятие куда более знаменито и распространено, чем кажется - каждый, заключивший мистический договор с бесом, становится его жертвой. Заключение договора отпечатывается на теле проклятого: чёрным бесчувственным пятном, отторгающим узором сеткой вспученных вен, неисцелимым ожогом и т.д. - место где тот знак проявится, что характерно, определяет сам бес. Проклятый, пока держатся на нём пагубная сила Бесовской Метки, становится связан заключённым с бесом договором - лишь словом, не духом, однако сопротивление клятве, данной перед лицом тёмных сил, невозможно перед лицом мучительной боли. Даже если проклятому удаётся загнать беса в ловушку собственных слов, принудить к безвозмездному служению и воспретить тому влиять на собственную волю, всё равно становится запятнан её потусторонней силой.
[indent]Носитель бесовской метки не только начинает мелькать на радарах всех, кто способен ощущать пагубную силу и магию - он также получает восприимчивость к проявлениям веры и освящённым предметам, подобно бесам, хоть и не до такой степени. Колокола и молитвы дезориентируют его, святая вода заставляет поморщиться и жжётся, а нахождение на святой земле вызывает в самой метке спазмы и постоянную боль. Срезать ту бесполезно, ибо она неизбежно появится снова на другом месте на теле. Хотя проклятие не является смертным, оно настолько же долговечно и сложно в снятии - ведь проклятый сам добровольно навлекает его на себя, даже если принимает его обманом. Перерождение в другое существо, если таковое возможно, способно сбросить с проклятого метку, а продолжительное проведение над проклятым изгоняющего молебна также может очистить его тело - однако подобный процесс переживают лишь единицы, а сама метка остаётся вечным напоминанием, сродни шраму или ожогу.

◈ венец одиночества ◈
может поразить: всех
[indent]Данное проклятие куда хуже и настойчивее всякого "венца безбрачия", и передаётся по наследству, всегда минуя поколение. Проклятых с детства травят и недолюбливают, ощущая подсознательное отторжение; кто-то чувствует в нём неискренность или угрозу, другие всегда будут видеть в нём только худшие черты, быстро забывая хорошее. Даже не проклятые члены семьи ощущают в них жертву и испытывают иррациональное презрение и недоверие. Их делают козлом отпущения, пользуются и пренебрегают, а в итоге бросают на произвол судьбы.
[indent]Дети проклятых Венцом Одиночества никогда не несут проклятие сами - и потому часто преждевременно покидают собственного родителя в одиночестве, ощущая всё то же растущее презрение, вопреки всей возможной любви и доброте. Проклятие неизменно проявляется в следующем поколении проклятого рода, вынуждая историю повторяться снова и умножая витки мучений.
[indent]Носителям Венца Одиночества может встретиться любовь и семейное счастье - есть те, кто могут преодолеть отторжение, да и сверхъестественные существа меньше восприимчивы к источаемой им ауре - однако семейное счастье не задерживается в их жизни надолго. Вскоре его разрушает беда, преждевременная смерть, разочарование или бегство любимого человека.

◈ ползучая гниль ◈
может поразить: всех
[indent]Поражённых проклятием Ползучей Гнили преследует разложение: насекомые, крысы, плесень, болезни и грибок идут за ним по пятам, и где бы проклятый ни поселился, эта дрянь заполнит его жилище с пугающей скоростью. Безостановочная невротическая борьба лишь отсрочит неизбежное нашествие, но это не остановит прочее разложение - вскоре портится еда даже в запечатанных консервных банках, контейнерах и она не обходит стороной даже насквозь промороженную пищу. Тараканы, плесень и гниль не оставляют поражённого Ползучей Гнилью даже в страшных снах, покрывая всё, что им дорого и вгрызаясь в родные лица.
[indent]Вполне реальные болезни неизменно также следуют за проклятым Ползучей Гнилью. Они поражают - но никогда не убивают, лишь уродуют по возможности - его самого, его близких и родных, стоит проклятому задержаться рядом с ними надолго. Касание влечёт за собой скорую гибель растений и вызывает болезни у животных. Это проклятие наделяет тело проклятого крайне неаппетитной энергетикой: даже вурдалак обойдёт его стороной, а для питающихся человеческой созданий он оказывается сродни принятому рвотному средству. Это проклятие не оставляет в покое даже тех, кто перерождается в вампиров - ко всему прочему, они неизбежно разносят своими укусами кратковременную заразу и болезни.

◈ сон разума ◈
может поразить: людей, одарённых, иных
[indent]Проклятие жестокой бессонницы и кошмаров. Проклятые Сном Разума обречены наблюдать, как время сна, день за днем, сокращается и тает - пока не исчезает вовсе, чтобы, оставив их наедине с удушающей усталостью, галлюцинациями, сумасшествием и изнуряющей надеждой, что этой ночью может получится уснуть? Периодически, непредсказуемо, одна-две ночи благословенного спокойного сна нисходит на них. Но после этой краткой передышки пытка начинается сначала. Никакая анестезия не поможет ему отключиться, никакое снотворное - даже сонное зелье не сработает, а только сделает хуже. Попытка прибегнуть к последнему приводит к столь реальным кошмарам, что на теле проклятого буквально появляются спонтанно возникающие травмы, похожие на ожоги, порезы и укусы.
[indent]Измотанные умы проклятых Сном Разума, несмотря на частую спутанность, фактически невосприимчивы ко всяким внушениям и воздействиям на эмоции - постоянная мысленная сумятица просто поглощает чужое воздействие, отчего проклятый  считает те за очередные, недолговечные навязчивые мысли. Аналогично, практически невозможно становится считать мысли проклятого, а его редкие сновидения невосприимчивы для посторонних вторжений.

◈ холод мораны ◈
может поразить: всех, кроме мавок
[indent]Данное смертное проклятие отличается двойной опасностью, но долгое время очевидна лишь одна его грань - аура пронизывающего холода, что начинает постепенно окружать затронутого им. Поначалу, он просто острее чувствует холод, который никакое не может прогнать - сколько бы одежд не надевал проклятый, в сколь горячую ванну не погружался и не парился в бане, он не способен отогреться полностью. Непрестанная стылость постепенно лишает проклятого сил и возможностей отогреться, пока его температура тела постепенно опускается ниже естественного для живого существа пределов. Со временем, проклятый перестаёт ощущать всякий холод, что ощущается как благословение - однако беда в том, что холод начинает струиться от него самого.
[indent]Даже стоящие вблизи ощущают стылость, что нет-нет, но просачивается сквозь одежды. Одно прикосновение затронутого Холодом Мораны способно заставить обычного человека почувствовать, словно его на миг окунули в ледяную прорубь - а к этому сверхъестественному холоду восприимчивы все, даже устойчивые к холоду создания. От самого его присутствия вянут, замерзая, растения и земля; от дыхания покрывается инеем стекло и гаснет огонь. Проклятый Холодом Мораны лишён практически всякой возможности функционировать в обыкновенном обществе - отчего вынужден часто отступить прочь от него, став изгнанником и одиночкой, поддаваясь отчаянию, тоске и озлобленности.
[indent]Но тут и подстерегает его новая опасность проклятия. Сердце отрешившегося от людей медленно начинает сковывать ледяное равнодушие, вытесняя прочь сострадание, любовь, заботу... Со временем, проклятый уподобляется социопату, лишь отдалённо помнящему чувства, к которым был некогда способен сам. Пусть он и может проявлять их блеклую тень, его сердечное тепло крепко сковано подо льдом чар, оставляя место лишь искренней горечи, ревности, зависти и злобе. Очаровать или запугать его, даже сверхъестественными методами, также становится практически невозможно.

◈ кощеева смерть ◈
может поразить: людей, одарённых, иных
[indent]Исключительное редкое смертное проклятие, что отрезает проклятого от цикла естественной смерти, обрекая на мучительное и продолжительное существование. Кощеева Смерть всегда оставляет некую незаживающую рану - небольшое, но совершенно неисцелимое рассечение, которое всегда кровит и болит, несмотря на остальные процессы восстановления. Проклятый Кощеевой Смертью неизбежно и стремительно восстанавливается после смертельных травм, возвращаясь к относительной целостности. Срастаются отделённые нервы и расщеплённые кости - даже пробитый насквозь мозг зарастает обратно какое-то время спустя. Как бы его не травмировали, топили или расчленяли, он не умирает, и даже не теряет сознания от травм или болевого шока. Даже разбросанные и сожжённые останки с годами срастутся обратно в прежнего проклятого, который прочувствует каждое мгновение последних лет - обнажённого и беззащитного.
[indent]Хотя подобное возрождение излечивает полученные травмы и возвращает проклятому мобильность и сознание, боль не исчезает до конца никогда. Пусть и фантомная, она сопровождает проклятого всё продолжительное существование: то угасает до уровня фонового шума, подобной болям в спине и суставах, то вспыхивает непредсказуемо, напоминая об одной из смертельны травм, а за ней следующей, и следующей... Замедленное старение - по году за десяток прожитых лет - один из немногих плюсов проклятия Кощеевой Смерти, но старость не обещает освобождения. Наоборот, она сулит бесконечное пленение в столь же бесконечно дряхлеющем теле.
[indent]Отрезанный от цикла жизни и смерти, проклятый Кощеевой Смертью неспособен даже переродиться в нежить, пока не вернёт себе утраченную смерть. Чтобы вернуть себе смерть, нужен особенный ритуал, который призовёт ту в мир вновь, и самому проклятому Кощеевой Смертью его не сотворить - потребуется чужая помощь - а затем ещё её отыскать. Воплотиться смерть всегда в некоем предмете, и стихийно - в переломанном лезвии, которое необходимо сковать заново, в сломанных часах, что требуют починки самим проклятым, или в игле, что должна войти в сердце проклятого Кощеевой Смертью и стать с ним частью единого целого.

◈ проклятие двоедушника ◈
может поразить: людей. одарённых, иных
[indent]Смертное проклятие, способное в том числе передаваться по наследству. Проклятие раскалывает сущность поражённого, порождая в нём с годами формирование внутреннего двойника - его зеркало, его тень. Обыкновенно, зеркало проклятого выворачивает наизнанку его собственный характер, образ мысли и выпускает наружу подавленные желания - нередко с деструктивными последствиями для оригинальной личности - обладая при этом всеми его познаниями. С какого-то момента отражение начинает периодически захватывать сознание проклятого двоедушничеством.
[indent]Процесс захвата тела проклятого близок одержимости призраком, с той разницей, что бразды правления захватывает порождённая тёмной магией половина расщепленной души - её попросту некуда изгонять, разве что вглубь, в породившие её глубины. Прячась в глубинах чужой души и сознания, тень надёжно скрыта от любых потусторонних чувств, могущих заподозрить и распознать присутствие напрямую. Выходя наружу, оно творит, обыкновенно, всё что только пожелает: если только проклятый не сумел, неким образом, договориться с тенью о каких-либо рамках, что исчезающе редко - хотя бы потому, что тень двоедушника склонна преступать договорённости или попросту о них забывает.
[indent]Вышедшая наружу тень отличается от породившего её не только мышлением и мировоззрением. Она сильнее, выносливее, быстрее восстанавливается - и охотно использует эти свои качества, за что проклятый позднее расплачивается утомлением, часами беспробудного сна и сокращённым сроком жизни, в довесок к врагам, которых тень способна завести. В оборотнях - и без того обладающих двойственным наследством - двоедушничество проявляется особенно жестоко. Само вступление проклятия в силу провоцирует в проклятом им оборотне первое их превращение, делает их внутреннего зверя особенно трудно поддающимся контролю - и, что хуже, заставляет его неизбежно продирается наружу в ночи полнолуния, обуреваемого бесконтрольной жаждой крови.

◈ сердце аспида ◈
может поразить: всех
[indent]Данное редчайшее смертное проклятие наследуется исключительно после гибели существа, именуемого аспидом. Хотя после смерти своей аспид обращается в бесплодный камень, вскорости он раскалывается, открывая взгляду превеликий - с два пудовых кулака размером - кусок драгоценного камня, какого не встретить нигде. Камень неподвластен времени, его невозможно разрушить или распилить на части никакими методами, ни обычными, ни магическими - лишь полностью естественная молния способна изничтожить его. Аспидово сердце буквально источает притягательность - столь же сильную, какой ужас порождал прежде сам аспид. Близость к нему, в особенности лицезрение и прикосновение постепенно подтачивают сознание и вызывают желание завладеть им - обещая силу столь манящую, что брат может ополчиться на брата за право обладать сердцем аспида. Немногие из сверхъестественных существ могут удержаться под данным напором - лишь духи, да богатыри повышенно устойчивы перед его нашёптыванием, но под продолжительным напором не устоят и они. Однако стоит полностью поддаться этому голосу, как проклятие пустит корни в сознание и душу жертвы. Остановить проклятие возможно лишь на ранних стадиях, отделив проклятого от каменного сердца, а после подвергая пострадавший разум очищению - но выжившие, успевшие сохранить себя, навсегда запоминают соприкосновение с душой аспида, и силой, породившей чудовищное существо.
[indent]Со временем, камень перестаёт интересовать проклятого - тот становится лишь инертной и бесполезной глыбой. Воистину, у него появляются совершенно иные заботы. Проклятый ощущает прилив неутомимости и силы; чувствуют, как покидают его прочь былые слабости - уходит боязнь серебра, солнца и огня, и прочих - что опьяняет и лишает всякого страха. Но проклятый не сразу замечает, как начинает пропитываться и изменяться под натиском этой чужеродной силы его тело, как подавляется былая сущность. В течение месяцев проклятый претерпевает замедленную трансформацию: он начинает постепенно покрываться чёрными чешуями, его ноги и руки сливаются в мощное, чешуйчатое крепкое тулово... Какое-то время он помнит себя - даже может осознавать ужас и неправильность происходящего - но его тело претерпевает неизбежную трансформацию в нового аспида, готового нести миру погибель. Душа и даже бессмертная сущность духов останутся запертыми внутри прежнего преображённого тела бессильным наблюдателем, пока то не окажется уничтожено.